Ведь зло не может исправить зло? Тогда получатся, что все наши попытки исправить окружающих тщетны? Спросите, а зачем мне кого-то исправлять? Так я проявляю любовь и заботу о своих ближних, ведь если меня беспокоит их судьба, значит они мне не безразличны. Любовь и ненависть, как огонь и лёд — не совместимы, тогда что такое любовь к ближнему? И как она проявляется в жизни?
Конкурс по истории культуры «Золотое руно» пройдёт
Конкурс по истории культуры «Золотое руно» пройдёт
Да вот такая любовь не за что-то, а потому что. Потому что мы едины. Она не ищет что-либо для привязанности или одобрения, но удаляет то, что неприятно и осуждаемо. Ее не надо создавать, достигать, ее надо очищать.
Однако это всего лишь слова. И у меня есть пример такой любви — бабушка с дедушкой, но я не смогу так, как они.
— они всегда и всех путешествующих пускали на ночь в дом, а я не смогу — вдруг обворуют.
— они помогали нищим, а я не могу — потому, что действительно нуждающийся сейчас не попросит, да и помогать более «приятно» родственникам и друзьям, а не чужим людям.
— у них после войны целый год больной солдат жил, и надо было его кормить и лечить, а у самих четверо детей было — я так не смогу, в ущерб своих детей очень трудно.
Мы проходим мимо чужих бед, не потому, что мы чёрствые и не умеем любить, а потому, что в жизни столько лжи и фальши. Да и невозможно различить, кто действительно нуждается в помощи, а кто нет. Все это нам знакомые фразы: «врач, вылечись сам» или «учитель научись, сперва сам», как же мы можем исправлять кого-то, если сами злимся?
часто возникающий у всех вопрос: а с какой стати, почему должен помогать и любить? Человек человеку волк, как говорили древние римляне. На слова об изначальном единстве, лишь усмехаются, либо пожимают плечами. Мы злимся на окружающих нас людей, потому что видим в них неприемлемые для нас черты характера, например такие, как гордыню, завышенную самооценку, алчность и так-далее, и тому-подобное, всех нас раздражают их глупые привычки и мы сразу же спешим «устранить неполадку», забывая, что когда мы озлоблены, то сами представляем намного большее зло. Апостол Павел говорит, что если сердце скажет помочь, то помоги, а если нет — то нет, и не будет за это греха, но всё чаще сердце закрывает глаза абсолютно на всё. Я не знаю, как у сельских жителей, но у городских — голова забита на столько, что иногда останавливаешься среди потока толпы, смотришь на этих бегущих пиплов и спрашиваешь себя — куда и зачем я шёл? Какая тут всеобщая любовь и забота? Тут себя бы не потерять. Но, самое главное, сам себя ловишь на таком же отношении, когда в спешке забываешь о том, о чем философствуешь в тиши.
Вот-вот, я тоже хотел завести разговор, как от слов перейти к делу. То ли взращивать в себе любовь, но это уж как внушение идет, то ли наоборот, убирать то, что мешает соединиться, образно говоря. Сейчас мы слишком приземлённые, слишком привязаны к материальному, это да, а ещё, даже в совершении милосердия по отношению к ближнему часто может возникнуть искушение тщеславия. Мол, вот какой я добрый и хороший, бабушку через дорогу перевел слепую. Ещё и похвастаться этим. А добро надо делать тихо. как написано: чтобы одна рука давала, а вторая этого не знала. Проще, наверное, сказать: «в целом, люди вы такие славные, я вас всех так люблю!» Ну а любовь к мужчине — это совершенно другое. Если хотите с ним семью и всё такое, то, конечно, у него должны быть те качества, за какие выбрали именно его. А та любовь, о которой говорится в Библии, любовь к ближнему, то она точно другая. Это сложное чувство. Там и жертвенность, и милосердие, и стремление помочь, и умение прощать. Первый пример, который пришёл в голову — это мать Тереза.